Автор: Андрей Виноградов
Эксперт ИКСА РАН Андрей Виноградов — о том, почему РФ надо стремиться менять структуру торговли с КНР
Визит премьер-министра РФ Михаила Мишустина в КНР 18–20 декабря стал, по сути, завершающим в череде плотных и насыщенных контактов руководства двух стран в уходящем году. Дважды встречались и долго беседовали «за чашкой чая» лидеры двух стран. Второй раз с большой и представительной делегацией в Китае побывал российский премьер (как подчеркнул на встрече с ним его китайский коллега Ли Цян, главы правительств двух стран за последние несколько месяцев встречались несколько раз). В течение второй половины уходящего года в Пекине побывали руководители различных силовых ведомств РФ, руководители отраслевых министерств.
В нынешних условиях глобального противостояния России и стран Запада, а также Китая и США именно КНР всё больше становится главным стратегическим союзником РФ в мире. Именно этим, а не только окончанием периода пандемии, отменой соответствующих запретов и всеобщим оживлением контактов, объясняется такой рост взаимодействия практически по всем областям.
Если посмотреть на экономику, то запланированных показателей роста взаимной торговли ($200 млрд к концу 2024-го) удалось достичь с большим опережением — по итогам года прогнозируется, по разным оценкам, до $230 млрд.
Тут, правда, есть два «но». Первое — как считать и кто считает. Например, по 2022 году у нас с китайской стороной расхождение аж в $5 млрд — в марте президент РФ сообщал о $185 млрд, а китайская таможня насчитала больше $190 млрд. При этом обе стороны еще недавно продолжали указывать объем взаимной торговли в долларах, что было логично и актуально до 2022 года, когда около 90% платежей по сделкам в них и проходили. Но сейчас большая часть платежей, как подчеркивается, идет в национальных валютах — российский премьер на встрече со своим китайским коллегой сообщил, что свыше 90% взаимных расчетов осуществляется в них. Тогда логично в национальных валютах объем торговли и указывать.
Причем в этом случае рост объема торговли в рублях будет еще выше — за счет снижения курса самого рубля. И во время встречи с Си Цзиньпином Михаил Мишустин объем торговли за январь – ноябрь 2023 года указывал уже в национальных валютах — 1,5 трлн юаней, или 18 трлн рублей (на самом деле, по текущему курсу рубля к юаню 1,5 трлн юаней равно уже 19,26 трлн рублей). Правда, Си Цзиньпин назвал другую цифру — чуть более $218 млрд (по данным главного таможенного управления КНР за 11 месяцев этого года). Если эту цифру перевести в рубли по нынешнему курсу, то будет почти 20 трлн рублей. В то время как, по подсчетам Федеральной таможенной службы РФ, объем торговли за 11 месяцев составил всего $201 млрд (прогноз по году — $220 млрд). То есть за год расхождение в данных сторон по поводу взаимной торговли выросло в четыре раза и теперь составляет довольно значительную сумму.
Второе «но» заключается в том, за счет чего достигнут такой значительный рост объемов торговли. Прежде всего, за счет увеличения продажи в Китай российских энергоресурсов (часто с существенным дисконтом) и покупки в КНР продукции машиностроения и высокотехнологичной продукции, приобретение которой на рынках других стран с начала 2022 года для России невозможно по причине санкций.
В этом, по большому счету, нет ничего страшного — Россия просто переориентируется с европейского рынка, который долгое время был для нее основным, на китайский. Заметим, переориентируется вынужденно, по причине отказа наших европейских «партнеров», которые, по выражению российского президента, в очередной раз «выстрелили себе в ногу», от нормальных торговых отношений с РФ. То есть осуществляет тот самый «поворот на Восток», о котором мы говорили давно, но никак не могли сделать.
Другое дело, что эта переориентация никак не меняет сложившуюся за последние 30 лет структуру российской внешней торговли — сырье (плюс в последнее время продовольствие) в обмен на продукцию машиностроения и высокотехнологичную продукцию. Что для страны, когда-то бывшей одним из лидеров промышленного производства, согласимся, не очень приятно и достаточно обидно. Тем более в торгово-экономических отношениях с Китаем, который 30 с небольшим лет назад уступал СССР по всем показателям производства.
В мировых производственных и технологических цепочках Россия сегодня занимает нишу, более характерную для отсталых и развивающихся стран. А вот Китай, который продолжает официально относить себя к развивающимся странам — совсем наоборот. Не случайно премьер Михаил Мишустин заявил на встрече с Ли Цяном о том, что необходимо «обеспечить новое качество взаимного товарооборота за счет диверсификации его структуры». Однако подобные высказывания российская сторона делает уже много лет, но на практике ситуация никак не улучшается.
По вполне понятной причине китайскую сторону сложившееся положение вполне устраивает. Это нам нужно что-то делать и искать возможности для развития собственного производства, в том числе с участием КНР. Разумеется, привлекая китайские инвестиции и технологические наработки.
В любом случае «поворот на Восток» без участия и поддержки Китая сегодня невозможен: в АТР, особенно в Юго-Восточной Азии, уже сложилась своя высококонкурентная среда, свои технологические цепочки. В которых нас никто не ждет и, увы, не очень хочет видеть. Но пытаться-то всё равно надо.