Жизнь после Украины

18 марта в Индию прилетел новый японский премьер Фумио Кисида. В программе визита помимо прочих пунктов значилось и обсуждение ситуации на Украине. «Сегодня международное сообщество сталкивается с ситуацией, подрывающей самые основы глобального порядка», – объяснил Кисида в интервью газете The Indian Express. Японский премьер собирался убедить индийского коллегу Нарендру Моди присоединиться к остальным членам Четырехстороннего диалога по безопасности (Quad) и осудить действия России, а в перспективе – ввести против нее санкции. Однако на пресс-конференции по итогам переговоров Моди Украину даже не упомянул.

Само по себе это молчание красноречивее любых слов. На протяжении двух последних десятилетий в западных, да и в части индийских СМИ и внутри экспертного сообщества общим местом стали рассуждения о том, что Индия все больше дрейфует в сторону Запада, в первую очередь США: Нью-Дели закупает все меньше российского оружия, участвует в различных инициативах с очевидным антикитайским содержанием. Заговорили даже о создании оси Нью-Дели–Токио–Вашингтон, которая якобы должна противостоять формирующейся оси Москва–Исламабад–Пекин. Все эти разговоры оказались пшиком. Когда пришло время выбирать сторону, Индия отказалась голосовать за антироссийские резолюции в ООН и поддерживать партнеров по Quad, которые требовали от нее осудить российские действия на Украине. Свою роль в этом, конечно, сыграли старая дружба и перспективные проекты, память о прошлом и сохраняющаяся зависимость от поставок российского оружия. Но главное – трезвый стратегический расчет.

Западные международники и политики привыкли считать свою политическую культуру воплощением ratio, противопоставляя ее восточной – туманной и иррациональной по своей природе. Концепция третьего мира, который может преуспеть, лишь подражая миру первому, прочно засела в умах западного и российского политикума. Но во время украинского кризиса Европу захлестнула волна иррационального негодования: протесты в социальных сетях, отдельные проявления культуры отмены, которые никак не повлияли, да и не могли повлиять, на ход боевых действий на Украине. Принимаемые политическими элитами меры, в первую очередь экономические санкции, также не отличались рациональностью – было очевидно, что темпы операции никак от них не зависят, а экономике самих европейских стран они только повредят. На этом фоне реакция элит азиатских государств, включая Индию, оказалась образцом здравомыслия: всего несколько стран, тесно связанных политически с США, ввели санкции против России, да и то без особого энтузиазма.

Этому вряд ли стоит удивляться. С точки зрения азиатских гигантов то, что происходит сейчас на Украине, – второстепенный конфликт малой интенсивности где-то на задворках исторической сцены. В рамках этого конфликта тестируются новые системы вооружений, оттачиваются тактические решения, а его итогом станет изменение направления торговых потоков. Главным бенефициаром этого кризиса окажется Азия, готовая скупать недорого российские и белорусские удобрения, углеводороды и зерновые, аналогичную же продукцию собственного производства задорого продавать Европе. XXI век, как и предполагалось, станет веком Азии, а события на Украине лишь ускоряют смещение центра тяжести мировых политики и экономики в этот регион.

России придется разработать новую стратегию, чтобы выжить в этом веке. В начале XVIII столетия Петр Великий развернул страну лицом к Европе, да так успешно, что мы до сих пор считаем себя прежде всего европейцами. Теперь нам необходим столь же крутой и основательный разворот в сторону Тихоокеанской и Индоокеанской Азии. Ключевым экономическим партнером наряду с Китаем для России должна стать Индия – третья экономика мира по ВВП (ППС). Нью-Дели заинтересован, и останется заинтересован, в партнерстве с Москвой, которую индийские политики рассматривают как один из центров многополярного мира. Если до сих пор объем двусторонней торговли едва превышал $10 млрд, то теперь он должен вырасти – Индия превращается в важнейший производственный и торговый хаб для России, отрезанной от западных поставок и технологий. Эта перестройка отношений будет болезненной: России придется встраиваться в индо-тихоокеанскую экономику, причем не на самых выгодных для себя условиях, и переносить центр производства в Сибирь и на Дальний Восток. И делать это нужно максимально быстро.